Внутри дома, в большой центральной комнате, их ждал хозяин. Оказалось, что он еще не слишком стар, лет пятидесяти, высок, жилист и смугл, хотя его длинная борода была совсем белой, отчего вначале и показалось, что он глубокий старик. Рядом с ним находилась семья – жена и две молодые девицы, по-видимому дочери. Все они были сильно напуганы, и немудрено, потому что под стенами дома бесновалась разъяренная толпа.

Одна из дочерей, по-видимому старшая, выглянула в крошечное слуховое оконце в стене, сказав:

– Отец, взгляни! Похоже, весь город собрался около нашего дома! Они хотят, чтобы ты выдал им этих чужестранцев, иначе грозятся убить нас. Зачем они тебе? Один вон совсем нагой, – добавила она с усмешкой, откровенно разглядывая Ланселота, который действительно оставался в чем мать родила.

– И правда, Лот, – высоким дрожащим голосом сказала жена, – пусть лучше они их заберут, а то ведь сейчас сожгут дом.

Ланселот удивился, потому что хорошо понимал их речь, несмотря на то что, как он помнил еще со времен воскресной школы, жители Содома – а у него не было сомнений, что они попали именно в библейский Содом – звались филистимлянами или же, по-иудейски, хананеями, язык которых давно всеми был прочно забыт. А еще его поразило, что имя хозяина дома созвучно его собственному, только короче. Посмотрев на своего русского товарища, он увидел, что тот озадачен не меньше его.

– Вы видите то же самое, что и я, Николай? Или я сплю? – сказал он ему.

– Вряд ли, Ланс, мы оба видим один и тот же сон, скорее, это все чертовы шуточки нашего друга Бельфегора. Кстати, судя по идолу, что стоит на площади, кажется, он и есть то божество, которому поклоняются эти извращенцы. Я знаю только одно – физически перенестись в библейские времена из двадцатого века мы точно не могли, так что это что-то вроде гипнотического воздействия, хотя и поразительно эффективного, во всяком случае, меня только что чуть было не лишили девственности, а может, и головы. Надеюсь, что только виртуально, и мы на самом деле все еще находимся на подводной лодке.

– Послушай, Лот, – обратился Ланселот к хозяину дома, – может, нам лучше сейчас и в самом деле добровольно выйти и сдаться, а то ведь, не ровен час, они и впрямь сожгут нас здесь всех вместе?

– Негоже тебе стоять перед моей женой и дочерьми так, голым, – сказал Лот, как будто и не слышал его последнего заявления. – Хоть в этом городе ходить нагишом и предаваться свальному греху и не в диковину, мы осуждаем это как богопротивную мерзость. На вот, надень-ка мой старый хитон, – бросил он Ланселоту одежду. – А вы, дуры, – прикрикнул он на женщин, – уймитесь! Разве не ведомо вам, что по обычаям моей родины – благословенного Ура – тот, кто принял странника под свой кров, должен защищать его, даже жертвуя собственной жизнью?! Лучше мы все умрем, чем позволим им сотворить то, что они замыслили!

Сказав это, Лот решительным шагом направился к выходу и, открыв дверь, вышел наружу, снова плотно затворив ее за собой. Однако, несмотря на это, было слышно, как он громко обратился к толпе:

– Братья, не сотворите зла! Вот у меня две дочери, которые не познали мужа. Лучше уж я выведу их к вам, делайте с ними что хотите, только людям сим не делайте злого, ибо они пришли под кров дома моего!

– Он предлагает нам своих сучек! – заржали в толпе. – А на кой нам нужны его бабы? Пусть отдаст чужаков, мы ведь еще с ними не рассчитались. Особенно с тем, голым и сильным, он мне два зуба выбил, а я выбью из него дух!

– Одумайтесь! – закричал Лот. – Ведь вы губите сейчас свои души, и Бог вам этого не простит.

Прежний голос, который, очевидно, принадлежал тому, кто верховодил толпой, прорычал:

– Смотрите, этот урод сам явился сюда неизвестно откуда, прожил тут пару лет, а уже хочет быть судьей нам, исконным содомитам! За это мы поступим с тобой даже хуже, чем с ними! Прочь с нашего пути!

Мерзавцы снова начали ломать дверь, но тут гости Лота отворили ее и затащили его в дом. На крыльцо же вышел Ланселот, держа в руках тяжелую узловатую жердь, служившую Лоту посохом. Ею он был полон решимости уложить первого же, кто попытается войти внутрь дома. Но это не охладило пыла толпы, напротив, лишь подогрело. Ланселот видел перед собой лишь безумно вытаращенные глаза, оскаленные слюнявые рты и тянущиеся к нему грязные руки. Еще секунда, и они кинулись бы на него, чтобы растерзать, но в этот момент случилось что-то совершенно неожиданное: улица перед домом и весь город вдруг озарились мощной вспышкой такого яркого, сверхъестественного света, что каждый в толпе мгновенно ослеп. Ланселот, стоявший спиной к источнику вспышки, зрения не утратил, он быстро захлопнул дверь и запер ее. Больше дом Лота атакам не подвергался, пораженные слепотой люди падали в испуге на землю или беспомощно тыкались друг в друга. Лот, видевший то, что произошло, встал на колени и молитвенно протянул руки к своим гостям. Глаза его выражали благоговейный восторг, он явно решил, что они – боги или, по крайней мере, ангелы божьи.

– Что это было, Ник? – спросил Ланселот, сам донельзя изумленный тем, что произошло.

– Поздравляю вас, Ланс, кажется, вы только что, наградив содомитов временной слепотой, стали мифологическим героем. Это ведь о вас в Библии сказано как об ангеле, которого Бог послал, чтобы спасти праведного Лота. Впрочем, я вроде теперь тоже ангел Господень. А то, что мы сейчас наблюдали, очень похоже на вспышку, которая бывает при взрыве атомной бомбы, как его описывают очевидцы.

– Да бог с вами, Ник, откуда здесь взяться атомной бомбе? Тут ведь еще до Рождества Христова ждать тысячу лет, а может, две!

– Вы правы, Ланс, бомбе здесь взяться действительно неоткуда… – ученый на секунду задумался, как будто его осенила какая-то мысль. – Впрочем, есть у меня одна идейка. Вряд ли вам известно, да я и сам не очень-то, признаться, это пока понимаю, но некоторые физики в нашем с вами мире считают, что время – это объективно-субъективная категория, которая всецело зависит от координат, в которых находится наблюдатель. Абсолютно во Вселенной лишь движение, но оно происходит волнообразно, потому что в своей основе вся материя состоит из микрочастиц, которые одновременно есть и корпускулы, то есть частицы, и излучение, то есть волны. А ведь соседние волны при определенных условиях могут между собой сжиматься и интерферировать, то есть накладываться друг на друга и взаимодействовать.

– То есть вы хотите сказать, что ядерные взрывы в нашем мире, как бы проткнули эти соседние волны, и из-за этого мы угодили во времена Лота и Авраама?

– А как по-другому можно объяснить, что атомные вспышки произошли одновременно, или почти одновременно, и там, и здесь? Безусловно, эксперименты с атомным ядром сыграли в этом свою роль, ведь они – прямое вмешательство в неведомый нам микромир, но не исключено, что главным толчком для переноса во времени послужила черная магия, которую практикует этот демон или демоница Бельфегор. Она, видимо, тоже как-то вторгается в тонкие материи, используя законы природы, о которых мы, люди, пока ничего не знаем. Иначе, если бы он был тут ни при чем, с чего бы тогда на главной содомской площади торчала именно его статуя?